2010г. - ЖАРА
10 июля 2010г.
В 13 часов дня пришли в город Мышкин. Андрей с Артемом сошли на берег, я с Димой встал на якорь около паромной переправы. В Мышкине был праздник – День города – на берегу было много загорающего и гуляющего народу, звучала музыка, к самому урезу воды с праздничным гомоном подъехала кавалькада мотоциклистов, и они все дружно начали купаться. Вдруг один из пловцов отделился от своих товарищей и подплыл к нам : Дима узнал в нем старого армейского товарища Андрея Хромова, который когда-то ходил на ‘Аисте’ с Михаилом Петригой, поэтому он, наверное, и решил подплыть к нам, а не к стоящему ближе к берегу ‘Дракону Запада’. Мы все-таки коллеги по классу. Он рассказал нам, что давно уже не ходит под парусами из-за отсутствия необходимого свободного времени, но любовь к воде заставила его купить себе катер и стоянку в Строгинской пойме Москвы-реки, недавно увлекся мотоциклом и сейчас, его с командой байкеров, администрация города позвала принять участие в параде, предусмотренном сценарием праздника. Это здорово и правильно, что власти города организуют праздник, но почему только один раз в году и как-то странно, что не догадаются сделать хотя бы сезонный понтонный причал для яхт и катеров. Насколько больше приезжало бы в город ‘самодеятельных’ туристов по воде, если они знали бы, что есть хороший причал, можно выйти на берег, переночевать в гостинице, купить сувениры в многочисленных торговых рядах, погулять по открытой экспозиции великолепного музея, а вечером посидеть на веранде ресторанчика, любуясь мягким волжским закатом. Уютный городок сумевший стряхнуть с себя ‘совковую’ безликость и обрести первозданную самобытность уже много лет привлекает большой поток самых разных туристов. Мне кажется, что даже если создать в городе хорошую круглогодичную яхтенную стоянку, то она будет пользоваться устойчивым спросом и у яхтсменов, и у катерников – залог тому близкое расположение к большой воде Рыбинского водохранилища и более-менее приемлемая удаленность от Москвы.
Как и 2008 году, все пять дней идем под мотором, ветра или совсем нет, или появляется очень редкими и слабыми пятнами. Очень пугает прогноз, если такая безветренная жара простоит еще, как минимум, две-три недели – тогда отпуск будет испорчен окончательно! А ведь в этом году появилась уникальная возможность самим определять количество необходимых нам отпускных дней!
Начинаем звонить ребятам с’ Гринды’, которые гоняются на Онеге – у них тоже полный штиль, температура воды в Петрозаводской губе плюс 25 и она начинает цвести.
Ночуем в Петраково. В ручье встать носом в берег ‘картер’ не может – под килем не хватает каких-нибудь 20-30см воды. Жалко, на ‘Персее’ мы здесь очень хорошо стояли у берега. Увидели у того же дерева и в том же положении знакомый старенький ‘Финн’, как - будто на нем никто не ходит, и даже на зиму его не вытаскивают из воды.
Покружив по ручью и заливчику, пришвартовались к дебаркадеру, который коммерсанты превратили в ресторан и теперь он является составной частью строящейся базы отдыха. За стоянку плату не объявили, но и пользоваться туалетами запретили; так что мы сразу поняли - долго здесь стоять не получится.
За ужином, после очередного неутешительного звонка в Петрозаводск, разгорелся жаркий спор о дальнейшем маршруте. Первоначальный план провести все 30, а то и 35 дней отпуска в походе на Онегу и Ладогу невыносимая жара убила окончательно. Это мне раньше думалось, что жару легче переносить на воде. Ничего подобного! Ограниченное пространство лодки, нагревшаяся, душная каюта, раскаленный пластик палубы, отсутствие, хоть какого-нибудь ветерка и так по 10-12 часов на протяжении уже одиннадцати дней! Вынужденное безделье и неподвижное, сидячее времяпровождение также не добавляли радости этому путешествию.
Чужое мнение, как бы независимое – отчего, всегда авторитетнее, поэтому обращусь к классикам и позволю себе привести достаточно пространную цитату Джозефа Конрада об открытии конквистадором Васко де Бальбоа Панамского залива – ‘ одного из самых спокойных водных пространств земного шара. Слишком спокойного. Старинные мореплаватели страшились его, потому что в этих опасных местах корабли могли попасть в штиль и неделями не двигаться с места, в то время как их команды медленно погибали от жажды под безоблачным небом. Что может быть злее этой участи – чувствовать, что ты умираешь в долгой и беспомощной агонии?....
Не следует понимать меня в том смысле, что буря на море – восхитительное переживание, но я предпочел бы самый свирепый шторм этому спокойному, мертвенно спокойному заливу – тюрьме для неосторожных каравелл и месту мучительных пыток для их экипажей’.
Однако Андрей, как и Бальбоа, видно был очарован, и, не смотря ни на жару, ни на аналогичную погоду на Онеге, ни на убийственный прогноз погоды на две недели вперед, ни на обгоревшие до волдырей руки старпома – достаточно категорично настаивал на продолжении похода, а я, Дима и Артем начали упорно склоняться к возвращению домой.
Перспектива ‘отмолотить’ под мотором весь отпуск пугала до слез. Я полагаю, что справедливо говорил – ‘Если бы синоптики предупредили, что весь июль не будет ветра, то тогда я организовал бы поход на моторном катере, а не на яхте. Только беда в том, что на катере не очень-то и хочется!’ Дима меня поддерживал, дескать ’мы яхтсмены, а не моторасты, нам ветер нужен’! Артем был, за что угодно лишь бы быстрее вернуться к друзьям и к интернету.
Чуть позже нам стало понятно, чем было обусловлено такое неуёмное желание вернуться домой не раньше, чем закончится отпуск. Боцман проговорился, что в случае нашего досрочного возвращения домой Люба сразу заставит его доделывать ремонт квартиры, и тогда всё - прощай отпуск! Артем Андреевич торжественно пообещал папке замолвить за него словечко перед мамкой.
11июля 2010г.
В шесть часов утра охрана ресторана разбудила и без объяснений причин попросила отчалить. Выйдя на воду, ребята меня разбудили с вопросом:
- Кэп, что делать будем? Ветерок хороший – если в Москву, то налево и заводим мотор, если идем на Рыбинку, то направо и поднимаем паруса
Утро было действительно замечательное – яркое солнце, высокое, безоблачное, синее небо и, наконец-то, ветер скоростью 6-8 м/сек. Естественно, я дал команду поднимать паруса. Открыли атлас Рыбинского водохранилища и взяли курс на Переборы т.к. для похода на Череповец я посчитал, что мы вышли поздно – приходить в Череповец глубокой ночью мне не хотелось.Да и хотелось убедиться, что сегодняшний ветер – это действительно перемена погоды, а не ее каприз или даже сюрприз. По показаниям GPS шли со скоростью 5 узлов.
Около девяти или десяти часов утра увидели вдалеке несколько парусов. Где-то около полудня встретили по левому борту, метрах в 30-ти от нас, странную конструкцию, которая потом вызвала у нас много споров: мне показалось, что это железка т.к. она была неподвижна, Дима с Андреем считают, что это был большой корень дерева.
Ветер разогнал даже волну, высотой около метра и сразу потек новый носовой люк, который поставили буквально за два дня до начала похода. Также чуть не потопли, когда слетел патрубок со сливного шпигата, но течь быстро нашли и устранили. Спустя некоторое время Артем опять обнаружил под пайолами много воды, на этот раз слетел сливной шланг у мойки.
Эх, всегда говорил сюрприз слово неоднозначное! Хотя перед походом яхту надо проверять досконально! Вроде лодка с таким названием хорошо прожила 25 лет и дословный перевод с французского языка означает ‘приятную покупку, приобретение’, но почему-то, все равно хочется переименовать ее, мне кажется, что в русском языке слово ‘сюрприз’ все-таки давно уже несёт оттенок отрицательной неожиданности. С ‘Персеем’ такого желания не было, наоборот говорил – ‘Двадцать лет плавала ‘Персеем’, пусть еще столько же плавает! ’Диме очень нравится название ещё и потому, что нельзя его исковеркать, перефразировать, хотя я с улыбкой вспоминаю, как в Троицком ко мне подошёл какой-то дядька со словами:
– ‘Ходкая лодка. В конце восьмидесятых, на Онеге, четверо наших ребят на этом ‘Сервизе’ мастеров спорта выполнили!’.
А ещё ‘стриптиз’ – неплохое слово. Если захотеть, то опошлить и обсмеять можно всё, что угодно! Старпом ‘Снарк’ и тот ‘Насморком’ обозвал!
Аленка ругается, что трактую название не в свою пользу, старпом и его отец, командор клуба, Вячеслав Михайлович Демин тоже категорически считают, что яхту не надо переименовывать, так как в её название уже есть какая-никакая, а история. Да, я и сам начал сомневаться в целесообразности такого ‘действа’, за год на ум не пришло не одной достойной альтернативы - тоже ведь знак. Если только ‘Алонка’….. И синий цвет шрифта поменять на красный…. И кириллицу на латинский……’Alonka’ – вроде выглядит неплохо – ладно, буду думать, никак не уходят мысли о чужих морях!
В начале четвертого дня пришвартовались в Переборах, в яхт-клубе ‘Широта 58’. Уютная стоянка, доброжелательные люди.
Увидели лодку ‘Блюз’ - крейсерский швертбот наших галичских знакомых. Они несколько сезонов подряд стояли у нас в’ Парусе’, рядом с нашим’ Персеем’.
Видно эту навигацию решили провести на большом водоеме. Было очень приятно: увидели всего лишь яхту, стоящую у пирса, а как будто встретили друзей.
Яхту ‘Блюз’ построил вместе со своим зятем очень доброжелательный человек и интересный собеседник, галичский яхтсмен-конструктор Леонид Васильевич Макаров, известный своими статьями в журнале ‘Катера и Яхты’ и тем, что в 2007 году спроектировал парусно-весельную лодку ‘Русь святая’ для северного крестного плавания Георгия Карпенко.
Вечером, пригласили на уху и познакомились с капитаном ’Viscont’ Артемом, тогда мы не спросили его фамилию, не обменялись телефонами, но осенью я узнал, что его фамилия Брум. Артем Брум – один из организаторов на Рыбинке регаты ‘Euroyacting Cup,’ – очень приятный, интеллигентный парень. У него мы недорого купили хорошие морские карты водохранилища. Он рассказал нам о нем много интересного и полезного, настойчиво приглашал на следующую регату. Жалко, что заболтались и не сходили на экскурсию, на его ‘Viscont’ - десятиметровую современную яхту, если не ошибаюсь, сделанную по проекту ‘Рикошет’.
Я с Димой ходил далеко в магазин за съестными припасами. Напротив сельмага была крытая автобусная остановка, с лавочкой – хорошей такой лавочкой! Я бы ей дал название –‘Отрада усталого путника!’, на неё мы со старпомом и присели попить холодного пивка.
Проснувшись, я испытал легкое чувство стыда (значит не все еще потеряно и пропито), на почтительном расстоянии от нас стояло несколько мужчин и женщин разного возраста, некоторые женщины были с детьми семи-восьми лет. Они ждали редкий автобус в Рыбинск. Все стояли, молча и неподвижно, стараясь не выходить из слабой, но все-таки спасительной тени деревьев и на мою развалившуюся и храпящую, на лавке фигуру они не обращали никакого внимания. Увы, такое дополнение к нашему среднерусскому пейзажу они впитали, что называется, с молоком матери, поэтому я был естественен для них, как репейник на обочине или пыль на дороге. Но я, не имея достаточного опыта такого публичного сна, был естественно смущён, поэтому с радостью быстро пошел навстречу идущему к нам боцману. Ему, наверное, надоело одиночество у котелка, и потому он отправился к нам.
Андрюшкина уха как всегда была божественна, на ее изготовление, именно изготовление, а не приготовление он потратил остаток дня и весь вечер. Вот только не помню, сам-то он ее попробовал?